Сайт оптимизирован под броузеры MSIE 5.5 и выше. Лучше смотрится при разрешении экрана 1024х768.

Глава третья

Дело близилось к вечеру. Солнце неумолимо скатывалось к горизонту, разгоняя розовые облака. Мужики возвращались с пахоты, женщины деловито развешивали стираное бельё, и только Глаша лежала под дубом и чувствовала себя конченым человеком. Ягнята пропали, а у неё не было ни единой ниточки, за которую можно было бы зацепиться. Сидящие на ветках птицы густо гадили на лицо, а смышленая белочка уже потихоньку отгрызала ухо. Отдых на лоне природы! Что может быть прекрасней! Глафира уже стала постепенно забывать о своих несчастьях, как вдруг из лесу вышла понтующая молодёжь. Глафира понятия не имела, что могут сделать ей эти маленькие висельники, как она их называла, но, отдавая дань ходившим о них легендам, встала и учтиво поклонилась в пояс. Так что же нам известно об этом густо поросшем коноплёй молодняке села Алупка? Давно это было. Жизнь тогда была совсем другая: воздух был чище, ветер свежее, а солнце ярче. Понтующей молодёжи тогда ещё не было, зато были маленькие дети, которым полагалось ходить в садик. Ну кто же из нас не знает, что представляет из себя детский сад? Маленькое уютное гнёздышко, готовое принять и обогреть каждого приходящего сюда ребёнка. Что было внутри? Куча игрушек, живой уголок, мягкие кровати, сытные обеды, групповое чтение дивных сказок и, конечно, добрая-предобрая воспитательница. Но в детском садике села Алупка что-то явно не заладилось с самого начала. Ещё когда его начинали строить, мудрые старухи, видавшие виды, говаривали, что место это было проклятое. Ещё во времена Александра, царя-освободителя, здесь вешали каторжных, сжигали больных тифом и кричали «Бис!» и «Браво!» Регине Дубовицкой. Но кто же поверит в подобную чушь? Жизнь шла своим ходом. Садик построили, обустроили и наполнили ребятнёй. И поначалу всё шло действительно благополучно. Что было для Алупки даже странно. Но вот однажды одна из воспитанниц того самого садика пропала. Искали её, искали. Но так и не нашли. На девятый день поисков она сама явилась во сне к своей матери и, пошелестев лохмотьями, произнесла гулким загробным голосом: «Я знаю все стадии застывания манной каши». Мать вскрикнула, но махнула на этот сон рукой, потому что они с мужем подумывали о новом ребёнке. Так зачем же прошлое ворошить? Однако это было только начало. После этого дочь стала каждую ночь являться к матери и описывать ей стадию за стадией.  Дойдя до образования толстой комковатой корочки, девочка почему-то издала ужасающий звук полного отвращения и сгинула прочь. Вскоре об этой истории все забыли. Спустя месяц три мальчика, которые тоже были из того самого садика, пришли одновременно кто со сломанным копчиком, кто с вывихнутой челюстью, кто со смещёнными позвонками. Жертвы выбитых стульев! Но родителям этого показалось мало, и они по-прежнему занимались каждый своими делами, оставляя детей на поруки садику. И только тогда, когда каждый ребенок был щедро усыпан вшами и безбожно ругался матом, родители призадумались. Дети деградировали на глазах. Кого же винить в сложившейся ситуации? Винить-то кого-нибудь обязательно надо. Воспиталка! Куда ж эта курва смотрит! Ей детей доверили, а она!.. И все родители, не сговариваясь, пришли в одно и тоже время в детский сад, чтобы вздуть эту гниду. Да только расчёт оказался неверным. Воспитательница детского сада №1 Майя Александровна, молодая положительная женщина лет тридцати, едва почуяв опасность, села на метлу и была такова. Больше её уже никто и никогда не видел. Дети были крайне возмущены беспечностью и легкомыслием родителей и больше не могли оставаться с ними. Она собрали свои манатки и убрались в лес. Теперь их тоже редко кто видел, однако, слава об их разбойных нападениях на местного лесничего, а также на любого другого, кто заходил в их лес, разрасталась с огромной скоростью. Подросших чертят назвали понтующей молодёжью за их приверженность культуре хиппи и чарующему голосу Регины Дубовицкой. Да, старухи оказались совершенно правы. Место было действительно проклято. Это тогда быстро сообразили. Полили садик керосинчиком и подожгли вместе с теми детьми, которые не успели собрать манатки и убраться в лес.  С тех пор детей на селе заводили редко, а если и заводили, то немедленно отправляли в лес на воспитание. Уж так с тех пор было заведено. Глафира робко смотрела вслед удаляющимся ребятам. «Это они в институт идут», - догадалась она. Они всегда ходили в институт под покровом темноты, и ещё долго с его стороны доносились какие-то душераздирающие вопли и скрежет металла. «Чур меня, чур», - промолвила Глафира, вздрогнула и поспешила немедленно выйти из леса. У этих стервецов не могло быть и не было овечек, так как их вегетарианские убеждения не позволяли им жевать сало. Снова осечка. Думай, Глафира, думай.

Дизайн, разработка и идея создания сайта принадлежат Maccarock. Свои предложения, замечания и просьбы направляйте мне на e-mail.

 Хостинг: narod.ru

2005